Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
АНГЕЛ+ДЕМОН=?
Медленно текущая вода. Зеленая трава щекочет голые ноги. Невдалеке, в лесочке, поют птицы. «Чудесно» - она присела на берегу и долго глядела вдаль. Это было так непохоже на то, что есть в Геенне. Стекло и бетон, сталь и пластик, бензин и смог…
Ван, молоденькая демон-суккуб, любила бывать здесь. Фронтир – граница территорий Неба, Геенны и Лаборатории. Здесь еще можно встретить островки природы. Девушка, не удержавшись, опустила в воду ладошку. «Прохладно. Как приятно».
Странный шум привлек ее внимание. Демоница обернулась. «Уп-с». Взгляд Ван затравленно метнулся к лежащему в стороне плащу. Там осталось все оружие. «Надо же быть такой беспечной дурой. Как ангел, право слово».
В сторону суккуба летела девушка-ангел. Тоже, похоже, молодая. Ван бы не удивилась, узнав, что незнакомка не получила еще Истинного Имени. А за ангелом…
Черные плащи, развевающиеся от потока воздуха. Крылья, созданные наукой. Жестокость во взгляде. Механики. Ван почувствовала, что ее сердце сжалось от ужаса.
Вот один из псевдосов вскинул руку. Арбалет. Даже не осознавая, что делает, Ван метнулась к ангелу и сшибла девушку на землю. Рядом с ухом просвистел короткий бельт. У противника же оружие мгновенно перезарядилось. Суккуб вскочила на ночи и потянула ангела за собой: Бежим.
И они помчались, надеясь скрыться в лесу. Мимо пролетел еще один заряд. Ван знала, что достаточно одного попадания. Наконечник был пропитан venenum, действующим на демонов и ангелов. И антидот пока так и не смогли разработать, несмотря на все попытки. Только кровь Высших Демонов и Архангелов способна растворить и обезвредить вещество.
Ван оглянулась. Следом за ними летело трое псевдосов. «Догонят»- мелькнула мысль. Бегущая рядом девушка внезапно выдохнула: В лесу я… смогу защитить нас.
Они вбежали в Леси ангел прислонилась к ближайшему дереву, что-то тихо шепча на латыни. Вскоре она устало произнесла: Все.
И тихо сползла на землю.
Когда девушка-ангел открыла глаза, рядом сидела демоница и с интересом глядела на свою странную союзницу. Длинные волнистые волосы спускались до середины спины. Большие голубые глаза ангела смотрели с некоторой растерянностью и испугом. Тонкие губы девушки были плотно сжаты. У ангела была нежная смуглая кожа, тонкие руки. И большие белые крылья. Одета ангел была в длинный, до пят, хитон. «А она красива»
Ангел тоже разглядывала Ван. И внезапно сильно покраснела. Румянец шел ее коже. «Ой». Впрочем, стыдно демонице не было.
Суккуб внезапно поняла, что несколько раздета. Плащ, основное одеяние, остался у реки. И сейчас на ней был лишь топик и короткие шорты. Как и положено, черного цвета.
Ван была миниатюрной. Кожа суккуба была белого цвета. «Словно у Михаила» - подумала ангел. И поняла, что мысль непочтительна к Архангелу.
Тем более, что цветом кожи сходство и ограничивалось.
Черные кудрявые волосы обрамляли миловидное личико. Губы, как у всех суккубов, были пухлые. Глаза у Ван, большие, имели вертикальные зрачки. В левом ухе у демонице было кольцо из рубина. Этот символ означал: «связан кровью».
Ангел с интересом оглядела фигурку демоницы. «Пропорционально сложена. Как и все Демоны Разврата». Затем внимание девушки привлекли ногти союзницы. Длинные и черного цвета.
Ван внезапно усмехнулась: Что, интересно?
И ангел снова почувствовала смущение и покраснела. Она, чтобы придти в себя, представилась: Меня зовут Albae.
-Ван,- коротко отозвалась демоница, решив не распространяться об особенностях профессии. Девушка подумала, что имя ее новой знакомой идет. Albae с латыни переводится как «Белая».
-Благодарю за помощь, domna Ван,- произнесла ангел и склонилась на одно колено. «Все таки на Небе все крайне ритуализированно» - задумчиво решила черноволосая. И внезапно ее посетила странная мысль.
«Суккуб я или нет» - девушка улыбнулась.
Не успела Альбэ распрямиться, как демоница накинулась на нее. За спиной у суккуба тоже были крылья. Только маленькие и нетопыринные.
Они рухнули на ковер из опавших листьев. Деревья отдали для защиты война Света свою силу и теперь в лесу словно наступила осень. Было мягко и приятно. «Чудесненько».
Ван улыбнулась: Я тебя спасла. И теперь, по закону Чести, твоя жизнь принадлежит мне.
-Я вернула долг. Так что отпусти,- ангел попыталась столкнуть демоницу с себя. Однако безуспешно.
Ван усмехнулась: Ну и чудесно. Сперва я, потом ты… Да, кстати. Забыла сказать. Я – суккуб, демон любви.
Альбэ выдохнула: Нет.
-Да, - ловкие руки уже стягивали хитон. Ангел сопротивлялась отчаянно, однако у Ван был богатый опыт. «Правда, на ангелов пока не распространялся. Ничего, все бывает в первый раз». Хитон был отброшен в сторону. Демоница оглядела свою жертву: Из этой тряпки выйдет неплохое ложе. Однако она недостойна такого тела.
В ответ ангел попыталась вцепиться насильнице в лицо. Суккуб перехватила ее запястья и отнесла девушку на хитон. Их ложе любви.
Под верхним одеянием на Альбэ была только узкая набедренная повязка. Которая тоже недолго сопротивлялась натиску демоницы.
-Отпусти! - выкрикнула ангел. Ван усмехнулась, не став отвечать. «Надеюсь, псевдосы не найдут. И кто-либо другой тоже. Ангелы мне подобного не простят. Им не понять силу любви. Хотя и говорится: Бог есть Любовь»
Внезапно Ван отскочила. Она гибким движением выскользнула из топика. А затем сбросила и шорты. Следом тело демоницы покинули трусики-стринги – последняя деталь одежды.
Альбы попыталась убежать, однако была поймана и возвращена на место. Девушка выдохнула: Bestia.
«Да, на Высшей Речи ругаться неудобно. Не предназначена латынь для этого».
Демоница поцеловала Альбэ в губы. Провела языком по щеке, шеи, груди. Обхватила губами сосок, провела по нему язычком. «Эх, жаль нельзя подключить обе руки. Я бы ей показала…» Демоница удерживала одной рукой оба запястья девушки. «А, что жалеть то»
И Ван приступила к более активным действиям. Ее длинный ноготок коснулся другого соска ангела. И скользнул вниз медленным, ласкающим движением. От которого, однако, Альбэ дергалась, словно от ударов. Девушка прикусила губу, стараясь не закричать. «Ну-ну, посмотрим. Удастся ли тебе». Взгляд демоницы стал насмешливым. Ван наслаждалась происходящим.
Пальцы подобрались к промежности и принялись ласкать «треугольник любви». Ван заметила, что ангел готова закричать. Она прекратила игры и закрыла рот девушки поцелуем. После чего снова вернулась к ласкам. Пальцы раздвинули половые губы и скользнули внутрь.
Альэ дергалась, пыталась скинуть насильницу с себя. Однако все было безуспешно. «И не надейся».
Ван вытащила руку, облизнула пальцы.
«Мммм…приятно. Вот что значит, жить поблизости от Эдема». Суккуб снова провела по пальцам языком и заметила: А ты вкусная. Интересно, все ангелы такие?
-Изыди, извращенка, - плача, закричала красная от стыда Альбэ. «Вот так всегда. Бог есть Любовь. А как дойдет до дела…» - с презрением подумала Ван, возвращаясь к прерванному.
Спустя полчаса суккубу это надоело. Она поднялась и принялась неторопливо одеваться. Измученный ангел следила за ней. Искусанные в кровь губы тихо прошептали: Убей меня.
Ван ухмыльнулась: Зачем? Живи с позором. А чтобы не забывала.
Суккуб подошла к ближайшему дереву и ногтем нацарапала: ангел+демон=
Девушка замерла на миг, потом дописала: Philia. И надпись стала глубокой и словно выжженной.Ван полюбовалась немного, осмотрела на ангела, все еще лежащего с поникшими крыльями на хитоне. Демоница звонко рассмеялась и двинулась прочь.
Альбэ, не имея сил подняться, с мукой глядела демонице вслед.

17:25

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)


18:47

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
РАПСОДИЯ ЛЮБВИ: АНГЕЛ

Андромеде, с понимание и любовью…

Вы находитесь рядом. Приносишь утешение в горе. Не даешь сойти с пути, потерять веру.
Большие белые крылья. К ним не пристает грязь этого мира. Даже когда Вам больно, от крыл исходит яркое сияние. Я не могу удержаться и с любовью касаюсь перьев.
В ответ на Вашем прекрасном лице появляется застенчивая улыбка. Ангелы редко сходят с Небес к смертным. И я счастлив, что вижу Вас. «Я отмечен благодатью Божьей» С этой мыслью я касаюсь длинных льняных волос, спадающих на хитон. Мне хочется поцеловать Ваши губы. Но я не смею.
В Ваших руках лира. Пальцы перебирают струны. Словно в сомнении. Но, внезапно решившись, Вы начинаете играть. Нежная, чудесная мелодия заполняет всю комнату. Я замер, полностью погруженный в музыку. И, когда она закончилась, не сразу очнулся.
-Как красиво…
Я снова вижу на Ваших губах улыбку. И улыбаюсь в ответ.
Солнце, вышедшее из-за туч, осветило Вашу фигуру. Волосы стали отливать золотом. «Как красиво».
Ангел. Красота, сошедшая с небес.

18:41

О_О

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
Был сегодня на мясокомбинате. Это нечто. Нет слов.

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
РАПСОДИЯ ЛЮБВИ: ЛИСЬЯ ПЕСНЬ

Йоки-тян, админу. С уважением


Вы улыбаетесь. Посох-сакудзё в Ваших руках мелодично позвякивает. Ваш голос тих и нежен: Ты не боишься, смертный?
Слов нет. И я молча мотаю головой. Не могу оторвать от вас взгляд. Вы удивительны и прекрасны. Большие зеленые глаза, пышные рыжие волосы. Это большая редкость в Ямато. И в этом есть что-то привлекательное для меня.
Полночь. Мы стоим на дороге. Одни. В тишине, нарушаемой лишь шумом ветра. Да еще звенят кольца на посохе.
Я совершаю «рэй» и тихо говорю: я готов следовать за вами, кицуне-сама.
Да, я слышал истории про лисиц-оборотней. И мне все равно. Верю,что такая красавица не может причинить вред.
Вы усмехаетесь: Хорошо. Идем со мной. Ватаси ва номаэ ва Йокико дэс.
И я вижу ваш истинный облик. Пышный хвост, лисьи уши. Вы еще прекраснее, чем раньше. И я иду следом за вами. Странно, но страха перед оборотнями я никогда не испытывал.
-Йокико-сама, равных вам нет.
Таинственная улыбка. Позвякивание посоха-сакудзё.

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
РАПСОДИЯ ЛЮБВИ: ПЕСНЬ ДРАКОНА

Тене, моей любимой драконице


-Пап, а драконы есть?
-Нет, конечно, сынок.
Я с улыбкой вспоминал этот разговор, сидя напротив Тени: чудесной молодой драконицы. Она улыбалась. Свет отражался от ее черной шкуры, бликовал на снежно-белых острых зубах. Я осторожно коснулся ее клыка, ощутив силу и мощь.
-Я тебе нравлюсь? – ее большие зеленые, с вертикальными, словно у рептилии, зрачками, глаза блестели. Я киваю и шутливо кланяюсь: Теня, ты лучшая.
И я чувствую, что Вы довольны. И пользуюсь этим, касаясь вашей чешуи. Она, как ни странно, теплая. Прижаться к Вам. И замереть. Чувствовать тепло дракона. Его силу.
Все хорошее проходит быстро. Снаружи раздались крики, короткие очереди. Охотники на драконов. Мерзавцы с «калашами». «Незваные гости».
-Что, Теня, дадим им бой? – я отстранился и подхватил лежащий рядом с нами «помповик». Передергиваю затвор и двигаюсь к выходу из пещеры.
Драконица усмехается. Ее голос звучит шипяще, с угрозой: Да. Последний дракон дорого продаст свою жизнь.
И, словно клич, мы хором кричим: Рок-н-ролл крест!
Вы говорите, невозможна любовь человека и драконицы? Дураки.

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
РАПСОДИЯ ЛЮБВИ: ЦЗЯН

посвящается Лю Чанг, источнику моего вдохновения
Я нежно провожу пальцами по своей семейной реликвии – «юэ я чань» (Алебарда луны и солнца). Оружию уже более 200лет, но оно не уступает лучшим современным образцам. И я ношу его с собой всегда. Хоть это и не слишком удобно. Я поглаживаю древко, отполированное долгими тренировками. «Ты лучшее оружие на свете».
Вы, госпожа, смотрите на меня. Улыбаетесь. Возможно, вспоминаете первую встречу. Я тоже ее запомнил. Навсегда.
Ваши предки были в родстве с Сыном Неба. Вы, госпожа Лю, одна из первых красавиц Поднебесной. Лучшие поэты, даже легендарный Ли Бо, сочиняют оды в вашу честь.
Тяжелая копна черных волос. Как темляк монгольского копья. Лицо, прекрасное, будто дорогой нефрит. И губы, изогнутые, словно «лук 1000 лучей». А стан ваш гибок, как резвящийся дракон на Хуан Хэ.И что же вы госпожа, нашли во мне, скромном сюцае?..
Наша встреча. В тот день я тренировался со своей внушающий ужас алебардой. И тут заметил Вас. Вы с насмешкой смотрели мне в глаза.
-Составите мне компанию в игре оружия? – ваши тонкие пальцы сжимают прямой меч «цзянь» -любимое оужие аристократии.
Я, мастер «цисё», усмехаюсь. И почему то соглашаюсь. Хотя мне стыдно сражаться с девушкой. И я боюсь поранить такую красавицу.
Схватка была короткой. Вы коснулись лезвием меча моей шеи. В тоже мгновение «полумесяц» моего оружия уперся вам в живот. Вы улыбнулись. И, глядя с иронией на мою шапочку сюцая, произнесли: Господин, будьте добры, загляните в мое скромное жилище.
И вот я тут. Ваше жилище оказалось роскошным. И созданным цзяном по фэн-шуй. Я кланяюсь вам: Счастлив быть гостем у Вас, госпожа Лю.
Вы прерываете меня: Оставьте ритуал за стенами. Мне это не интересно.
Нам подают сливовое вино. Как и положено, подогретое, в большом чайнике. Я делаю глоток: Оно чудесно, как и Вы.
Вы улыбаетесь, госпожа. Вы прекрасны и добры, словно богиня Гуаньинь.

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
ОСЕНЬ

Осень. В парке опадают последние листья. На душе пустота. Проходящее мимо люди видят в твоих глазах боль. И идут дальше. Зачем им твои проблемы? Своих хватает.
Надо встать и пойти. Не важно куда. Движение – это жизнь. Оно поможет забыть. И ты поверишь, что все станет, как прежде. Однако нет сил, чтобы подняться. Горе вдавило в холодную скамейку.
Взгляд прикован к осколку стекла. «Зачем жить, бороться? Взять и полоснуть по венам… Уйти» Но нет сил даже на это.
Где-то в парке раздаются смех, музыка. Они веселы, еще не знали горя. Их глаза еще не успели потухнуть. «Парк – синоним личного Ада. Оставь надежду, всяк сюда входящий». Твои губы кривятся, будто от боли. Но это лишь мрачная усмешка.
Ты сидишь на скамейке. И ничто не заставит тебя уйти.
Холодный город. Каждый выживает, как умеет. Человечность? Гуманизм? Доброта? Шутите?! Спуститесь на землю. Эти понятия нынче не в моде. Как сказал поэт: «В голове моей только деньги».
Так нельзя, говорите? Оглянись, романтик. Так живут уже давно.
И внезапно ты понимаешь. И оковы, что удерживали на месте, исчезают.
Ты уверенно движешься к выходу из парка. Окружающие опускают взгляд, встретившись с тобой глазами. Но мало кто скажет, когда ты пройдешь мимо: Прости.

@темы: осень

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
РАПСОДИЯ ЛЮБВИ: ЭЛЕГИЯ

Посвящается Марго

Я с поклоном протягиваю Вам бокал. И тихо произношу: Это «альтеранское», госпожа. Ваше любимое вино.
Добрая улыбка. Как у Мадонны на фресках. Ваши лучистые голубые глаза дарят мне покой. В них - словно целый мир. Светлая кожа сияет. Подобное благоговение вызывают статуи в храме. Сила любви. Та, что нам ниспослана с Небес.
Склонится и замереть. И ждать вечность. Пусть камни рассыплются в прах от старости. Пусть исчезнет само Время. А по миру проскачут «Четыре всадника». Это не важно. Есть лишь Вы, госпожа. И я.
Пусть скажут, что это неприлично. Нечестивца, который осмелится на это, ждет кара. Я вызову его на дуэль. И лишь один из нас останется в живых.
Ваши губы… Манящие, зовущие. Ваше имя. Словно у королевы. Марго. Я готов. Я готов бросить к вашим ногам весь мир.
И пусть вместо коня у меня только старый «байк». И нет дорогих камзолов; вместо них - клепаная «косуха». Да и не дворец у меня, а только «хрущоба». Да и шпага куплена в ларьке за «штуку». Важно не это. А то, что я помню.
Да и на Вас – короткая юбка и жакет. Но мне кажется, что вы одеты в больное платье. И вместо дешевой бижутерии на вас сияют каменья в золотой оправе. Рубины, сапфиры, аметисты… Их блеск слепит глаза.
Я склоняюсь, госпожа, перед вами.

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
РАПСОДИЯ ЛЮБВИ: НОСТАЛЬГИЯ

Забытое ощущение тепла. От ванны поднимается пар. И только в глазах лед недоверия. Это даже забавно: они ведь зеленые. Как весенняя листва. Твои губы тихо шепчут: Зачем?
-Считай это моим капризом, - он молод, красив. Зачем ты ему? Белая ворона. Птица с перебитым крылом.
В глазах его грусть. И, где-то в глубине, легкая насмешка.
Он раздевается и забирается в ванну. На твоих щеках – краска стыда. Хочется возмутиться… Но губы так и остаются сжатыми. Лучше уж с ним, чем обратно, в холод.
Тепло; странно, его квартира – сосредоточие уюта. И сам он… Словно рыцарь. А ты всегда считала, что они вымерли, будто мамонты.
-И что теперь? – спустя час ты сидишь на кухне. Пьешь горячий сладкий чай. Он сидит напротив и улыбается. Не пытается воспользоваться своим положение. И внезапно ты слышишь музыку. Не снаружи, но внутри. Она прекрасная; таинственная… Ты замираешь.
-Ты сама решишь, - голос его доносится, словно издалека. Внезапно он, хозяин этой дорого квартиры, встает. Ты отшатываешься назад. Видишь усмешку на его губах…
Он припадает на колено. Словно в кино.
И ты чувствуешь, как исчезает броня холода и цинизма, сковавшая сердце.

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
РАПСОДИЯ ЛЮБВИ
Шаги гулко отдаются в большом зале. Я уверен, что поступаю правильно. Как и следует войну. Я склоняюсь на одно колено и замираю. Меч, моя душа, положены к Вашим ногам. Рукоятью от себя. Верните его. Или вонзите в меня. Заберите сердце. Оно и так принадлежит вам.
Голова склоняется словно перед святыней. Губы шепчут: Люблю. Самоотверженно, словно молитву. Кто-то скажет: богохульство. Нет, это вера: Бог есть любовь.
Вы улыбаетесь застенчиво. Я готов отдать все. Только бы Вы улыбались. Королева моя. Госпожа.
Мой клинок отдан Вам. Я не гляжу на оружие. Гораздо больше меня интересует ваша улыбка. Ваши прекрасные губы, красивые глаза.
Оружие вернулось ко мне. Мимолетный поцелуй касается лба. Прохладные губы остужают разгоряченную кожу.
Госпожа. Моя прекрасная Дама.

18:40

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
Русский фемслеш 2009


Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
новый препод по БЖЧС - это нечто. Вынос мозга (увидите по фанфику^^).

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
да, я сегодня с первокурсникам-анимешниками познакомился))
НЯ!

17:52

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
ВАЛЬС БЕЛЫХ СНЕЖИНОК
Холод. Снаруи и внутри. Сердце будто укрыл панцирь изо льда и боли. Ну и пусть. Так даже легче. Синие от стужи губы шепчут, словно молитву: Я выживу. Я смогу.
Слезы больше не текут. Зачем – все равно никто не поможет. «Я стану сильной» Лезвие бритвы отброшено в сторону. «Я не подохну».
Камень холодит тело, вытягивая жизнь. Ветер в вышине воет, словно волк. Он чует добычу. Каменные джунгли. Или станешь зверем. Или – в подворотне найдут еще один труп.
-Неееет! –ты кричишь…Или шепчешь. Все равно никто не слышит, не поможет.
Что в душе? Честность? Устаревшее понятие. Любовь? Она слепа. Вера? Ты ее потеряла. Есть только холодный призрак города. И ты…
С небес падает снег – как послание от Бога. Белые хлопья весело кружатся. Вальс белых снежинок. Беззвучная мелодия одиночества.
-Привет, - слышишь ты сквозь эту белую пелену. «Кто ты? Моя мечта? Ангел-хранитель? Душа города?»
Пристальный взгляд. Бесполезный, жалкий: ничего не видать. С твоих губ срывается вопрос: Как тебя зовут?
И тихий смех в ответ: Я? твой кошмар. Имя мне – Одиночество.
Снежинки медленно кружатся, опускаясь на землю. Ты сидишь на холодных ступенях. Тебе уже все равно…

@темы: зима

17:28

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
7.
Лид долго смотрел на дом. Так военачальник глядит на крепость, которую требуется взять. Так лазутчик глядит на схему охраны лагеря.
Колонны, высокие окна, кариатиды на фасаде. Все сделано в желтых и белых цветах. Можно заглянуть внутрь. Увидеть зеркала, позолоту, огромные люстры. Гобелены, картины, мозаику. В этом доме явно не бедствуют. «Но сейчас походкой легкой в дом богача вступает смерть»,- подумал фехтовальщик и двинулся в сторону парадного входа.
Он не стал применять хитрых стратегий. Претворяться посыльным или пажом, например. Слишком велик риск быть раскрытым. К тому же, сложно объяснить наличие оружия. Лид просто подошел и постучал. Как учили в Башне: «Самый действенный прием – прямой укол. Главное – успеть».
Дверь приоткрылась, на пороге стояла молоденькая девушка-служанка (если судить по костюму). Рука Лида, метнувшаяся к даге, остановила свое движение. Фехтовальщик просто втолкнул девчонку внутрь и шагнул следом. Он зажал рот служанке и прошептал: Тихо. И останешься жить. Где девушка-рабыня, которую купили неделю назад?
Эскримеро выхватил леворучник, показав девушке его острый клинок. Убивать ее Лид не собирался, однако страх – очень действенное средство. Служанка, с ужасом глядя на незнакомца, отозвалась: Наверху.
-Отлично, - Лид связал девушку и бросился вверх по лестнице. Двигался он по мягкому ворсу ковра бесшумно.

Фехтовальщик выругался, столкнувшись с 2 вооруженными людьми: мужчиной и женщиной. Лид сражу же понял, что передним не новички в искусстве клинка. И остановился, приготовившись к бою.
Вот чего Волк не ожидал увидеть, выходя из тренажерного зала, дак это опытного незнакомого фехтовальщика, стоящего в коридоре. «Что за cоpro?» -подумал Джер, оценивая врага. То, что незваным по дому может разгуливать лишь противник, сомнений не вызывало.
-Не вмешивайся, тебе его не победить, - бросил телохранитель девушки, выхватывая шпагу. Другая рука его тем временем раскрыла застежку плаща и накинула его на руку. Волк скользнул вперед. Его противник выхватил свое оружие и тоже принял стойку.
Если у Милит и были сомнения в словах Джера, то после первых же движений незнакомого фехтовальщика они рассеялись. Тот двигался с хищной грацией, атаки были стремительны, а защита – совершенна. Аристократка поняла, что в бою с таким не протянула бы и минуты. Однако девушка не пыталась спасаться бегством. Стояла и любовалась дуэлью. Видеть ранее подобные по мастерству поединки девушке не приходилось.
Опытные фехтовальщики редко используют одну только шпагу. В левой руке тоже есть что-нибудь. Некоторые оригиналы фехтуют сразу 2 шпагами (одна чуть длиннее). Но это редко; обычно в левой руке дага, кинжал или баклер. Если же ничего для левой руки нет, то используется плащ. Менее опытные наматывали его на руку для защиты. Более смелые (или глупые) просто вешали на предплечье, чтобы в нужный момент накинуть на голову или шпагу врага и тем самым выиграть несколько бесценных секунд.
Волк бросил в противника плащ и нанес укол. Правда, целил шпагой он не перед собой, а несколько в сторону, предугадывая движения врага. Другая рука Джера тем временем выхватила дагу.
Лид увидел, как, разворачиваясь, в него полетел плащ. Он скользнул в сторону, и едва не угодил под выпад. Лишь в последний момент эскримеро смог немного отвести шпагу врага. Лезвие шпаги задело плечо; показалась кровь. С грязным ругательством Лид контратаковал. Но его атаку заблокировали. Одетый в черное успел выхватить леворучник. И, хоть у врага была солдатская модель, тот все равно был опасен. Что Джер и доказал, начав сближение. Лид отпрыгнул в сторону, перекатился через плечо, вскочил и, оттолкнувшись телом от стены, рубанул. По одежде и легкости движение противника Лид понял, что враг не носит кирасу. И поэтому целил он в ребра. Одновременно с этим эскримеро выхватил свою дагу. Вероятность того, что этот удар будет заблокирован, была большой: слишком уж опытный враг попался.
Джер не стал применять защиту. Вместо этого он выронил дагу и упал на спину. Шпага врага просвистела над головой. Пальцы Волка скользнули в сапог. Там он специально длчя таких случаев припас «сюрприз». Джер обхватил удобную рукоятку ножа, выхватил его из ботфорта, и внезапно метнул. Противник как раз переводил свою атаку в рубящий удар вниз.
Лид заметил опасность слишком поздно. Пальцы противника уже разжались, посылая метательный нож. Единственное, что эскримеро успел сделать, это отклониться немного виз и в сторону. Нож пролетел мимо, однако сильно порезал щеку. И, что еще хуже, от произошедшего удар отклонился в сторону. Понимая, что его оплошностью воспользуется противник, Лид снова совершил кувырок.
Джер, метнув нож, не бездействовал. Он откатился влево, схватил леворучник и попытался ногой пнуть врага в ребра. Такой удар, даже если ничего не сломает, нарушает дыхание. И позволяет сделать точный укол шпагой. Однако нога Джера не встретила сопротивления. Противник был в нескольких шагах и уже выходил с кувырка в боевую стойку. «А он хорош»,- признал Джер, рывком вскочив на ноги.
Шпага Волка обрушилась противнику на голову. «Есть» - подумал Лид. Этого шанса он ждал долго. Дага метнулась навстречу клинку противника. Палец фехтовальщика нашел маленький рычаг и надавил на него.
За этот леворучник он в свое время отдал много денег. Не меньше, чем за шпагу. Но оружие того стоило: хоть дага и выглядела обычной, внутри был спрятан хитроумный механизм.
Миг, и из клинка Лида выскочило 2 боковых лезвия. Клинок противника попал в ловушку. Резкое движение – и шпага Джера отлетела на несколько шагов.
-Merde, -выдохнул Волк. Он услышал, как за спиной вскрикнула Милит. «Плохо ты меня знаешь», - телохранитель не собирался сдаваться. Он поворотов корпуса увернулся от выпада шпаги, немного отскочил назад и пнул ногой. Удар пришелся по запястью и заставил Лида выпустить свою шпагу. От завершающего удара – дагой в шею, противник успел уйти. Эскримеро отскочил назад и нажатием на рычаг привел леворучник в обычное положение. Враги застыли, тяжело дыша. Схватка сильно их вымотала.
-Эй ты, что тебе надо? –дождавшись передышки, спросила Милит. Она сжимала свой кинжал, раздумывая: метнуть или нет. И обидится ли Джер, если она попадет.
-Дев… вушка,твоя раб… быня, -отозвался Лид. Ему не хватало воздуха, и поэтому он буквально выталкивал слова изо рта.
-Зачем? - поинтересовалась аристократка, дав знать Волку, чтобы тот погодил с нападением.
-Она моя… госпожа. Я служил ее от..цу. Когда тот поплыл, то ост…тавил меня в поместье, - Лид уже почти отдышался. Он насторожено следил за окружающими, но перемирие нарушать не спешил.
-И поэтому надо было нападать? – усмехнулась аристократка.- Она твоя… Как только выплатишь те деньги, что я потратила за нее.
И девушка рассмеялась. Джер посмотрел на госпожу укоризненно. Мол, такую драку прервала. Затем Волк убрал свою дагу в ножны и протянул противнику руку: Мир?
Фехтовальщик коснулся своей щеки, и некоторое время задумчиво изучал пальцы, испачканные кровью. Потом криво усмехнулся и ответил: Да.
Лид пожал протянутую руку.

Потом они сидели в гостиной. Вчетвером. Раны Лида были обработаны и зашиты. Обстановка за столом – дружеской и веселой. Чему способствовали легкая закуска – фрукты и сыр – а также вино. Любому ведь известно, что это первейшее лекарство. Сомневающихся – прошу в аптеку к лекарям. Увидите, что настоянные на лекарственных травах вина лечат множество болезней. И как анальгетики хороши.
Выпив очередной бокал, Джер спросил: Останешься до завтра? Мы же так и не закончили бой.
Проглотив тонкий ломтик сыра, Лид посмотрел на девушек. Милит кивнула. Лия пожала плечами. Тогда фехтовальщик посмотрел в свой кубок с вином, настоянным на цветках ромашки. После чего осушил его и ответил: Хорошо.
-Заодно и со мной проведи тренировку, - фыркнула Милит. Лид в ответ вытаращил глаза, а Лия, уже свободная девушка, произнесла: ну это уже не в какие ворота не лезет.
И веселый смех участников застолья разнесся по комнате.

17:27

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
6.
6.
Милит сидела на своей кровати и смотрела на дверь. Она знала, что сейчас что-то произойдет. Что-то страшное, непоправимое. И не поможет ни роскошная кровать с вырезанными из дерева фигурками и большим балдахином. Ни столик, на котором стоял кувшин с водой. Рука девушки скользнула под подушку. Там всегда лежал кинжал. Но оружия не оказалось на месте. Аристократка бросила затравленный взгляд на кресло, куда недавно скинула свой костюм и шпагу. Они тоже исчезли!
Скрипнула дверь, приоткрываясь. На пороге стояла высокая фигура. Милит хотела закричать, но спазм сковал горло.
Вот он сделал шаг вперед, и девушка узнала его: отец. Однако страх никуда не исчез. Напротив, еще больше усилился.
Внезапно девушка поняла, что стоит в центре комнаты. На ней была длинная сорочка. Ночной гость, стоя рядом, разглядывал Милит.
- Дочка, ты спишь? Ну и славно. Ты стала такой красивой, - и тут девушка обратила внимание на его зубы. Большие, острые, приспособленные, чтобы рвать мясо. Рот ночного гостя все больше раскрывался. Казалось, физиологически так невозможно раскрыть его. Но, тем не менее, это было. Вот отец наклонился. Его зубы все ближе. Ближе…
С громким криком Милит пробудилась. Ее расширенные от ужаса глаза бессмысленно смотрели в окно. Потом девушка немного пришла в себя. Рука скользнула под подушку, пальцы обхватили удобную рукоять кинжала. Привычное ощущение оружия в ладони немного вернуло девушке самообладание. Она поглядела на сброшенную одежду. Шпага оказалась на месте.
«Отлично».
Девушка протянула руки и схватила кувшин с разбавленным вином. Не беря кубка, она принялась пить прямо из кувшина. Милит требовалось не столько утолить жажду, сколько придти в себя. Вскоре кувшин опустел, но аристократку все равно била дрожь.
Девушка вскочила и с яростью сорвала с себя мокрую, потную ночную сорочку. Отбросив ее в сторону, она вспомнила свой ночной кошмар и внезапно расплакалась. Потом вспомнила, что поклялась быть сильной, и со злостью вытерла слезы. Шепча грязные ругательства, аристократка быстро одевалась.

Лия спала, когда внезапно скрипнула дверь. Девушка приподнялась, и ее глаза расширились от ужаса: в комнату входила Милит. Ее мучительница. Ее хозяйка. Воспоминания о том, что эта извращенка вытворяла с ней, заставили Лию залиться краской стыда. Девушка облизнула губы и прошептала: Не надо, пожалуйста.
Милит заметила, какую реакцию вызвало ее появление. В другое время это ее бы здорово позабавило. Однако на этот раз госпожа только махнула рукой: Не бойся. Я тебя не трону. По крайней мере, сегодня.
Милит уселась на краешек кровати своей рабыни и долго молчала, глядя на звезды за окном. Потом вытащила из складок одежды небольшую флягу вина. Сделала глоток, потом протянула Лии: Будешь?
«Она меня хочет подпоить и…», - подумала рабыня, однако флягу взяла и пила вино, пока та не опустела. Лучше уж отрубиться и не чувствовать, что станут вытворять с ее телом. Однако, хоть вино и было крепким, девушка продолжала нормально воспринимать реальность.
Госпоже же было не до своей игрушки. Она продолжала глядеть в ночное небо. Потом внезапно спросила: Считаешь меня извращенкой, да? Что ж, твое право. Возможно, ты права. Только вот… Я боюсь мужчин. Я могу справиться с большинством из них в поединке. Но обнаженное мужское тело внушает мне страх. Поэтому у меня нет жениха. Поэтому у меня нет любовников. Телохранителей теперь тоже. Раньше были, но только когда я выходила в город, они находились рядом.
Аристократка замолчала. Полуобнаженное тело рабыни в тот миг не вызывало в ней никаких эмоций. Девушке хотелось разговоров, а не ласок. Лия некоторое время молча глядела на госпожу, потом спросила: А этот, который с тобой?
- Волк? Он не такой, как другие. Думаю, этот парень влюблен в меня, но по иному. За все время, что он обучает меня, у нас не было телесной близости. Почти. Только игры. Иногда мне кажется, что это кусок льда, принявший форму человека.
Снова наступила тишина. Ее нарушила Милит: Хочешь узнать, почему я стала такой? Не отвечай, я по глазам вижу: да. Ну, слушай. Мне тогда было 14 лет, когда меня изнасиловали. Сделал это пьяный отец. Было больно и унизительно. И тогда в душе поселился страх. А, самое главное, отец утром ничего не помнил. Я об этом тоже не распространялась. Но через месяц отца зарезали в городе. К сожалению, я тогда не владела оружием. И он бы убил меня, если б луна не осветила мое лицо. Он от неожиданности замер...
Мой стилет ударил его в грудь. И еще раз. Я этого не хотела, но… Умирал он долго и мучительно. До сих пор у меня в ушах стоит свист, с которым воздух выходил из раны. И его голос, захлебывающийся от крови: Ми? За что? Что я… сделал?.. Он так и не вспомнил произошедшее. Стилет тот я утопила в реке, но мне кажется, он до сих пор со мной. Что это им я убила маму. Она умерла через месяц, не пережив горя.
Следуя за ее гробом, я поклялась, что стану сильной. И думала, что мне это удалось. Но… мне опять приснился этот сон. Что пришел отец, - внезапно аристократка с рыданиями бросилась рабыне на грудь. Лия замерла от ужаса, но Милит просто прижалась и плакала. И тогда игрушка стала гладить госпожу по волосам.
От первого прикосновения Милит дернулась. Ей показалось, что ее трогает отец. Из-за рывка ладонь Лии соскользнула и задела плечо Милит. А та решила, что это схватили ночную сорочку, чтобы сорвать ее. И девушка громко закричала: Нет!
Тогда Лия еще крепче прижала госпожу к себе и держала ее так, пока Милит не успокоилась.
Они сидели, обнявшись. Но ничего эротического не было в этом. В тот миг нечто более сильное, чем телесная близость, сплотило девушек. Казалось, будто они стоят спина к спине и, помогая друг другу, сражаются со своими страхами. Милит подняла голову и заглянула Лии в глаза.
- Спасибо тебе, сестренка, за помощь. И извини, если сможешь…
- Да ладно, все в прошлом, - не размыкая объятий, отозвалась Лия. Некоторое время они сидели не шевелясь, потом Милит сказала: Я тебя отпущу на свободу.
Аристократка встала и пошла к выходу. Уже на пороге она обернулась и сказала: Спасибо.
В ту ночь Милит больше не мучили кошмары. Сон девушки был спокоен и, хоть она его потом так и не смогла вспомнить, в нем присутствовали Джер и Лия.

17:25

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
5.

Лид любил гулять по городу в свободное от поисков время. Это помогало ему расслабиться, отдохнуть. И с новыми силами приступить к делу. Он уже двинулся обратно, к таверне, где снимал комнату, как внезапно почувствовал легкое прикосновение невдалеке от своего кошеля. Кто-то, прячась в темной подворотне, пытался ограбить фехтовальщика. Хорошо еще, что не использовал кастет или нож. Хотя, в таком случае нападавший так и остался бы в этой подворотне. А так – можно было и пощадить. Рука эскримеро схватила воришку за запястье. Резкий рывок на себя, шаг в сторону - и Лид уже стоял за спиной неудачного преступника. Левая рука привычным движением выхватила дагу. Острое лезвие коснулось шеи воришки, там, где пульсировала артерия. Лид и сам не понял, почему тогда не резанул. Возможно потому, что воришка не представлял опасности: у него даже ножа с собой не было. Или из-за жалости: больно уж худой и грязный был преступник. А может, в силу его молодости.
- Тебя не учили, что воровать не хорошо? - поинтересовался эскримеро, таща воришку за собой. Тот пытался вырваться, но сил и навыков ему не хватало.
- Нет, - выкрикнул тот, - мои родители умерли, когда мне было 5 лет. Жизни меня учила улица.
Голос у преступника был молодой и звонкий. Совсем еще мальчишка… Лид выдернул своего пленника на свет и принялся разглядывать.
Воришка и правду был молод и, несмотря на грязь и худобу, красив. Светлые пряди волос, ныне испачканные и всклокоченные, зеленые глаза, смотрящие с испугом на оружие в руках эскримеро. Черты лица вполне могли бы принадлежать аристократу или пажу. Тонкие, как у музыканта, пальцы. Для воришки это - подарок судьбы: руки, идеально приспособленные к изъятию чужих вещей. «Да уж», - подумал эскримеро. Он дернул пленника за руку и рявкнул: Пошли.
Тот покорно шел следом, уверенный, что его хотят сдать страже. Законы всегда несправедливы к простолюдинам, а особенно к тем, которые покушаются на чужое имущество.
Это воришка понимал, поэтому вид у него был унылый.

Он сыто рыгнул и откинулся на спинку стула. Голодный блеск в глазах воришки, которого звали Ретус, поутих; но все равно глядел паренек настороженно. Улица научила, что ничего бесплатно не дают. А этот незнакомец… Мало того, что не сдал страже, так еще и накормил.
- Зачем? – поинтересовался Ретус.
- Потом скажу, - усмехнулся эскримеро, медленно потягивая мерзкое вино, кислое, как лимон. Ничего лучше в дешевой таверне не было, к сожалению. А времяпровождение в дорогих местах привлекает ненужное внимание. Допив эту гадость, Лид встал на ноги: Пошли.
- Куда? – отозвался воришка. «Теперь и на эшафот можно» - подумал он.
- Разумеется, в баню…

Спустя несколько часов они сидели в комнате, которую снимал Лид. С прямо таки аскетическим интерьером: 2 стула, стол, кровать и сундук для вещей. Все добротное и дешевое. Мастеру-эскримеро все это подходило не больше, чем дубина вместо шпаги. Но Лид не обращал внимания на подобные мелочи. А уж если вспомнить ученичество… В Башне условия были не лучше. Даже наоборот, если учесть каменные холодные стены и маленькие, будто бойницы, окна. На бытовых условиях там экономили. Считалось, что это закаляет дух. Правда, в лазаретах и тренажерных залах все было на высшем уровне. Лучшего оснащения Лид нигде не встречал. От дальнейших воспоминаний эскримеро отвлек воришка.
- А теперь что? - поинтересовался Ретус. Голос паренька дрожал.
- Теперь, - медленно протянул эскримеро, - ты должен отплатить за мою доброту.
Он подошел к воришке и толкнул его на кровать. Усмехнулся, увидев в глазах паренька страх. Самому ему было все равно. К подобным развлечениям эскримеро привык в Башне. Стоящая на острове, она была словно тюрьма. Уйти оттуда можно было только, если не можешь продолжать. В течение 5 лет бойцы не покидали острова. Женщин на острове тоже не было. Вот находчивые студиозусы и додумались до такого. Учителя же на подобные нарушения божьих и человечьих законов смотрели сквозь пальцы. Им было главное, чтобы студенты постигали искусство клинка.
Любителем подобных забав Лид не стал. Однако наказать воришку требовалось.
Тот ещё не до конца понял, что с ним собираются сделать, ведь, возможно, ему ещё и не приходилось сталкиваться с подобными вещами, однако смутные догадки мгновенно всплыли на поверхность сознания. Ретус сразу же дёрнулся в сторону, намереваясь вскочить и убежать, но его каратель оказался проворнее. Сильная рука схватила воришку за горло и пригвоздила к кровати, практически лишая возможности двигаться. Лид чувствовал, как под кожей на его шее бешено пульсировала артерия, выдавая его сильнейший страх.
- Лежи спокойно. Для своего же блага, - тихо прорычал он, склоняясь над ним. В ответ мальчишка лишь что-то сдавленно прохрипел. Другая рука тем временем бесцеремонно схватилась за его штаны и потянула их вниз. Никаких сомнений не оставалось. В ужасе Ретус схватился за стремительно уползающие штаны, пытаясь хоть как-то защитить свою честь, но все его попытки оказались напрасными. Вскоре они бесформенным комком ткани лежали рядом, и эскримеро грубым движением развёл в стороны стройные ноги своей жертвы. Затем приспустил собственные брюки ровно настолько, чтобы не стеснять своих движений, и разгорячённый твердеющий орган упёрся в девственное, ещё нетронутое колечко мышц. Парнишка закричал и упёрся руками Лиду в грудь, чтобы оттолкнуть его, но, естественно, силы были неравными. Он изо всех сил напрягся, не давая ему проникнуть в себя.
- Расслабься, говорю же.
Несколько попыток оказались неудачными, но, наконец он оказался внутри, продвигаясь глубже мелкими толчками. От пронзившей его резкой боли Ретус снова закричал, и по телу его побежала мелкая дрожь. Он всё ещё пытался вырваться и, поскуливая от каждого движения, отчаянно дёргался и извивался под мужчиной, однако тот держал его слишком крепко. К тому времени, когда наступил финал и горячий поток излился в него, воришка уже сдался и почти не сопротивлялся. Лид резко покинул его тело и выпустил из тисков своих объятий. Затем встал и, одеваясь, двинулся к выходу. У самой двери он остановился и бросил воришке кошель с монетами.
- Держи, раз хотел. Мне это, возможно, больше не понадобится.

17:24

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
4.
Девушка лежала на кровати, задумчиво наблюдая за скользящим по комнате солнечным зайчиком. Она пыталась понять, в каком положении оказалась. Кто она? Пленница? Гостья? Служанка? Кто-то еще? И чем больше девушка думала, тем больше убеждалась, что все здесь совсем не просто.
С одной стороны, хорошая еда, чистая одежда и кровать. В плену этого не было. Грязная туника, непонятная похлебка, вонючая и жуткая на вкус, и охапка сена на полу. Словно в казематах для преступника.
С другой же стороны, решетка на окнах и запертые двери внушали опасения. Как и жалостливый взгляд, что бросали на нее в этом доме. Хорошо еще, что хоть цепь сняли с шеи, ведь она так натирала нежную кожу. Девушка пальцем коснулась больного места и тихо простонала от боли.
И снова воспоминания о том, как очутилась в этом странном доме…
Настоящим именем рабыни было - Лия. Распорядитель не соврал, сказав, что девушка аристократка. Ее отец, впрочем, был довольно странным человеком. Иначе они бы не оказались на корабле, плывущем по водам Руменского моря.
В тот день вокруг корабля был туман. И поэтому впередсмотрящие не увидели корсаров. А когда заметили – было уже поздно. Искали ли они именно этот корабль или это было нелепой случайностью – так и осталось тайной.
Ее отец, Тако, приказал девушке спрятаться в каюте. А сам схватил шпагу и рванулся в гущу абордажного боя.
У них не было шансов. Ножи и шпаги не могли противостоять абортажным саблям и топорам. Вскоре все кончилось, и вот победители с грубым смехом и шутками принялись исследовать захваченное судно. Все ценное пираты переносили на свой корабль. В том числе и девушку. Затем корсары подожгли захваченное судно и уплыли.
Девушка помнила, как дверь каюты рухнула под ударами абордажных топоров. Тогда она завизжала и попыталась не глядя ткнуть стилетом. И даже, как ни странно, попала. Руки, грубо схватившие Лию за плечи, разжались. Кто-то из пиратов изумлено крикнул… Больше девушка ничего не помнила. Очнулась она уже на корабле пиратов, связанная по рукам и ногам.
Отплыв на достаточное расстояние, корсары принялись совещаться и делить награбленное. Насчёт девушки было больше всего споров. Каждому хотелось быть первым. Хотя и понятно, что после капитана, боцмана и главы абордажной команды (он же старпом).
Капитан с интересом глядел на красивую девушку, валяющуюся связанной в углу. Жадность в нем боролась с похотью. И жажда денег победила. Главный пират поднялся и завопил: Братья! Я решил продать эту девчонку. За нее мы получим столько денег, что все шлюхи портовых кабаков будут нашими. Но, если только она невинна…
- А если нет? – поинтересовался боцман, которому хотелось поразвлечься с пленницей.
- Тогда она наша, - усмехнулся капитан, погладив свою саблю,- но только в этом случае.
Боцману не повезло: Лия оказалась девственна. Пираты продали ее работорговцам и пошли просаживать деньги в порт. А бывшая аристократка оказалась в этом странном поместье.
Лия пришла в себя. Щеки девушки были мокрыми от слез. Однако рабыня понимала, что все еще не закончилось. Отец девушки, несмотря на свое происхождение, был по складу ума скорее меркантэ, торговцем. И многое из своих познаний он передал дочке, понимая, что, возможно, ей самой придется вести своё хозяйство. И теперь девушка пыталась на основании известных ей знаний понять, что произошло.
«Госпожа Милит заплатила за меня много денег. Более того, рисковала своей жизнью. Зачем? Любой товар должен принести прибыль. Зачем я была тому мерзкому типу – понятно. А тут? Отпустить? Нет, на благородные дела столько не тратят. Вернее, тратят в том случае, если это принесет плюсы в будущем. А что можно взять от меня? Служанку новую захотела? Тоже вряд ли. Обычно покупают более дешевых слуг. Да к тому же я почти ничего не умею, служанка из меня плохая. Поиздеваться надо мной? Вполне вероятно. Хотя дороговато для развлечения…»
Отец всегда учил дочку, что товар покупается, исходя из его цены и качества. Цена в данном случае была очень большой. А вот качество… Что же хотела Милит?
Понимая, что дочь должна выйти замуж, Тако немного рассказал ей про отношения мужчины и женщины. Но про то, что некоторые имели довольно странные сексуальные пристрастия, конкретно он ей ничего не говорил. Между прочим, именно на смотрины и ехали отец и дочь, когда на корабль напали пираты. Если бы все получилось и договор был бы подписан, то свадьбу бы сыграли через несколько дней. И не имело значения, что жених и невеста почти не знакомы друг с другом. Там, где идёт речь о большой политике и экономике, нет места любви. Отцу было немного жаль дочь, однако дело есть дело. К тому же дочка – это убытки. И если получится извлечь из нее выгоду… Это будет неплохо. Более того, просто отлично.
Поэтому Лия представляла, что с ней сделал бы Миньон. И мысль об этом заставляла девушку краснеть. Однако представить нечто совсем уж богомерзкое, о котором ей ничего не рассказывали… В это девушка поверить не могла.
Лия уткнулась в подушку и снова попыталась понять, зачем же ее выкупили.

Скрипнула дверь, и в комнату вошла госпожа Милит. Девушка сразу же встала и поклонилась. Правда, не так, как положено рабам, а словно равная равной. Как привыкла.
«Гордая», - подумала Милит, усевшись на кровать и бесцеремонно разглядывая свое приобретение. «Она обошлась мне дорого, но это того стоит».
Ей захотелось сразу же наброситься на эту девчонку, но вместо этого Милит спросила: Как тебя зовут, дитя?
- Лия, госпожа, - отозвалась рабыня. Видно было, что подобное обращение далось девушке с трудом.
- Красивое имя, - ласково улыбаясь, произнесла Милит, - и ты тоже красивая.
Девушка поднялась с кровати и сделала шаг к своей игрушке. Та испуганно отступила. Милит усмехнулась и подошла ближе. Комната была маленькой, и Лии некуда было больше отступать.
- Да, красивая, - повторила Милит, проведя пальцем по ее волосам и коснувшись нежной щеки. И внезапно обняла Лию и прижала девушку к себе: И будешь моей.
«Что? - удивилась Лия, чувствуя тепло тела госпожи, - Но как это? Это же неправильно!»
Она оттолкнула госпожу от себя и бросилась к выходу. Сильная рука вцепилась в волосы девушки и рванула ее назад. Перед глазами испуганной Лии мелькнуло острое лезвие кинжала.
- Я хотела по-хорошему, - с некоторой грустью произнесла Милит, - а ты… Ты все равно будешь моей. А станешь дергаться – на куски порежу. Ты моя рабыня, и я могу делать все, что захочу.
Несколько движений кинжала, и туника девушки лежала кусками на полу. Опыта у Милит в подобном было мало, поэтому по нежной коже её жертвы из небольшого пореза потекла кровь.
- Извини, но ты сама виновата. Нечего было дергаться, - произнесла аристократка, швыряя рабыню на кровать. Затем Милит разделась сама. Под камзолом и штанами на девушке не было ничего. Милит усмехнулась, увидев испуг в глазах своей новой игрушки, и прыгнула на кровать. Прижавшись к ее рту своими губами в долгом поцелуе, аристократка наслаждалась страхом в глазах девушки.
«Все одинаковы, когда ставят под угрозу то, что им дорого. Вот и Миньон так же испуганно глядел на меня. А служанки – на Миньона, когда тот срывал с них одежду», - размышляла Милит. Затем она выпустила губы девушки из плена и чмокнула ее в носик.
- Это твоя награда за хорошее поведение.
Одной рукой аристократка прижала девушку к себе, другой лаская ей грудь. Пальчики Милит играли с соском рабыни. Нежно царапали ногтем, сжимали, отпускали. Языком аристократка щекотала ушко своей игрушки, иногда прихватывая мочку губами. Так пони берет с руки поданный ему хлеб.
Из комнаты, где обитала рабыня, раздавались громкие крики: Нет! Не надо!

17:21

Жизнь похожа на Рейстлина Маджере. Такая же мрачная, но любимая. (с)
3.
Первое впечатление о столице Лид составил в порту. Он только сошел со сходен на твердую землю и теперь с интересом оглядывался. И тут внимание фехтовальщика привлекла небольшая толпа, стоящая у какого-то склада. Заинтересованный, Лид подошел и, усиленно работая локтями, пробился в первые ряды. Грязные оборванцы, стоящие вокруг, буркнули что-то нелестное о copro-богачах, которым здесь не место, и не мешало бы их проучить ножом под ребро; но никто не попытался привести угрозу в действие. Лид тоже не стал обращать на слова внимание. Он привык к угрозам. Да к тому же арго моряков, эта дикая смесь языков и наречий, была ему малопонятна. А в порту пользовались исключительно ей. Это позволяло морской братии разных государств свободно понимать друг друга.
В центре этой толпы стояли двое. Между ними и остальными было свободное пространство. И никто не совался туда: в руках этих двоих блестели навахи.
«Неужели дуэль» - подумал Лид, но сразу же отбросил эту мысль. Дуэль и простолюдины… Смешно. Эти бродяги решают споры по-другому. Грязные кабацкие драки, кастетом по затылку, ножом в спину – это для них. Но честный поединок один на один…Смешно. Все равно, что вообразить, что в своих кабаках они соблюдают этикет: «Не будете ли вы так добры, что подадите мне грог?» «Извините, но я врежу вам по лицу». Лид улыбнулся.
Улыбка так и осталась на губах. Ведь среди отбросов общества, на этом грязном пирсе, и вправду шла дуэль. Более того, подобно аристократам, эта братия работала на публику. Бой на ножах молниеносен. Лид, мастер работы с холодным оружием, это знал. А эти двое наносили широкие, хорошо заметные удары. При этом они являлись неплохими ножевиками (или, как сами называли, навахеро). Это было заметно по тому, что на одежде дуэлянтов не было порезов и крови.
Вот один сделал выпад, похожий на фехтовальный, пытаясь дотянуться до живота противника. И тот совершил тактическую ошибку. Вместо того, чтобы уйти в сторону и резануть по руке, отскочил назад. Его противник, развивая успех, пнул ногой в колено. Дуэлянт снова отскочил. Он бы налетел на окружающих, если б те не расступились. И моряк уперся спиной в стену склада. Это так поразило ножевика, что тот на миг растерялся. Противник этим и воспользовался. Он захватил предплечье вооруженной руки и приставил нож к горлу врага. Победитель прорычал что-то непонятное Лиду, и проигравший разжал кулак. Звякнув, наваха упала на камни порта.
победу. Раздался звон монет: это одни моряки отдавали деньги другим. Похоже, тут бились об заклад на победителя. «Куда катится мир» - вздохнув, фехтовальщик двинулся прочь. К воротам, ведущим в большой город.
- Эй, приятель, стой, - бросился к эскримеро один из оборванцев.
На всякий случай Лид положил ладонь на рукоять даги и спросил: Ну?
- Ты, случаем, работу не ищешь? Могу предложить хорошего нанимателя, - осклабился моряк. В его рту не хватало многих зубов. Это, вкупе с кольцами, серьгами и прочей дешевкой придавало оборванцу откровенно бандитский вид.
- Нет, меня уже наняли, - и, развернувшись, Лид уверенно двинулся к воротам.

Информацию о нужном человеке эскримеро смог получить без труда: весь город только и говорил о произошедшем 2 дня назад. Правда, сведения были достаточно путанные: чего еще ждать от болтовни в кабаках. А идти к профи, торгующих информацией, было рискованно. Те и его потом спокойно сдадут.
Поэтому Лид подливал завсегдатаям дешевое пойло, носящее по недоразумению название вина, и слушал. Одни говорили, что некая богопротивная Милит Вэрспэ избила благородного Миньона, когда тот вступился за девушку-рабыню и хотел ее выкупить.
Другие, наоборот, что Милит спасла девушку из лап Миньона, спустив на него своего Волка. Третьи с пеной у рта доказывали, что на самом деле сейчас рабыня спрятана Миньоном и все происходящее на рынке было спектаклем. Четвертые…
К концу дня у Лида заболела голова. Однако фехтовальщик узнал, что в деле замешаны Миньон и Милит (правда, непонятно, как - согласно слухам, оба были довольно мерзкими личностями). И фехтовальщик решил начать с мужчины: вероятность попадания девушки к нему, если следовать логике, была больше.
Наследник дома Заргх выходил из очередного злачного места. Со всех сторон аристократа окружали верные телохранители. Миньон был скуповат, поэтому было их всего пять, зато со шпагами. А один из них прошел обучение в Башне (Миньон не знал, что этот боец его не закончил, пробыв всего 3 года из 5 положенных; потом ему надоели тяжелые условия, постоянная муштра и отсутствие женщин – и боец забрал документы, при этом он продолжал считать, что постиг науку фехтования целиком и победит любого врага).
Миньон, увидев, что путь процессии перегородил одинокий фехтовальщик, лишь ухмыльнулся.
- Миньон, я полагаю? (тот кивнул) Где девушка?
- У этой porcae, Милит, - процедил сквозь зубы аристократ, решив, что убьет этого незнакомца.
- А не врешь?
У аристократа аж перехватило дыхание от гнева: Ах ты… Я с ним говорю, а он… Убить!
Он схватился за свою рапиру. Четверо бросились на Лида. Последний, обучавшийся в Башне, скинул с плеча плащ и принялся деловито наматывать его на руку. Должен же кто-то остаться с господином.
Разговор закончился, как понял эскримеро. А еще он решил, что Миньон не врет. Потом фехтовальщик включился в дело, и мысли исчезли.
В его руках появились оба клинка. Лид шагнул навстречу противникам. Причем так, что на него напал только один боец, крайний.
«Солдатская» дага эскримеро отвела в сторону клинок телохранителя. Короткий укол в горло: враг мог надеть кирасу. Тычок рукоятью леворучника скорректировал падение трупа: прямо под ноги противнику. Тот потерял равновесие, и шпага нелепо дернулась в его руке, открывая брешь в обороне. Лид сблизился и взмахнул дагой, описав оружием полукруг. Лезвие прочертило по горлу алую полосу, разрубив трахею. Враг выпустил шпагу из руки, попытался зажать края тяжелой раны и начал заваливаться на мостовую.
Но на неизвестного бойца налетело сразу двое телохранителей. Налетели грамотно, беря в клещи. Первый сделал короткий укол в корпус. Наверное, решил, что туда легче попасть. Лид повернулся почти в танцевальном движении. Его шпага, получив мощный импульс, рубанула по шее противника, достигая позвонков. Выдергивая оружие из тела, фехтовальщик повернулся в другую сторону. И вовремя. Как раз, чтобы успеть насадить на клинок четвертого бойца. Затем – пинок в грудь умирающему, чтобы освободить оружие из тела. И шаг в сторону оставшихся.
Миньон побледнел, однако остался на месте. Наверное, он слишком сильно верил оставшемуся телохранителю. Аристократ повернулся к нему и спросил: Сможешь справиться с этим?
Фехтовальщик-недоучка задумался. Он был достаточно опытен, чтобы понять, что незнакомец тоже обучался в Башне. Но оценил его уровень неправильно.
«Этот боец интересовался девчонкой. Значит, не прошел полный курс обучения. Прошедших весь путь клинка интересуют лишь схватки. Да и 4 год он вряд ли учился. Иначе б не ушел. Это уже ведь не люди, а приложение к клинку. Потому я и ушел. Значит, у него максимум, 3 года. Как и у меня» - подумал Лид.
Телохранитель усмехнулся: Никаких проблем. Мы его сделаем. Миньон злобно оскалился и выхватил свои клинки. После поражения от Милит он сходил к оружейнику и приобрел дагу. С чашеобразной гардой, инкрустированной золотом, длинным перекрестьем, позолоченным яблоком и несколькими ловушками. Такого рода леворучники стоят очень дорого. Их производят маленькими партиями, часто вообще на заказ. Можно выбрать нужную обмотку рукояти, особую ловушку, длину клинки. В общем, сделать дагу под свою технику.
Миньон и его телохранитель двинулись навстречу противнику, сохраняя боевую стойку. Лид остановился… а затем метнул дагу в фехтовальщика. Использовал он редкую и подлую технику боя: оружие летело клинком вперед, без поворота. Мало кто сможет увернуться, даже из тех, кто знаком с подобными приемами. Этот не успел. Клинок попал точно между глаз, достав до мозга. Лид знал, что справится с аристократом одной шпагой. Да, тот обучался фехтованию, но по сравнению с истинными мастерами клинка его попытки были жалки. А вот второй… Он был знаком с Высоким искусством. Наверное, учился в Башне, но не смог закончить. Лид бы его победил и в бою. Смог бы, как говорят эскримеро, «перетанцевать». Однако истинный мастер не считает, что враг слабее его. Он относится с уважением к противнику. И выкладывается по полной.
Миньон с ужасом посмотрел на труп своего бойца. Он понял, что проиграл. Бежать уже не получится. И аристократ нанес укол своей рапирой, держа дагу в оборонительном положении, как учили.
Эскримеро сделал небольшой шажок в сторону, пропуская атаку мимо. И рубанул, целясь по боковой поверхности шеи. Навстречу клинку устремилась дага. Если клинки столкнутся, то ловушки смогут удержать шпагу врага. Всего на пару секунд, но этого хватит. Даже ему.
Круговое движение предплечьем и запястьем, и шпага обогнула защиту аристократа… Миг – клинок вонзился в горло. Прямо в то место, где когда-то проткнул кожу кинжал Милит. Лид отскочил назад и застыл в боевой стойке, готовый к продолжению схватки. Но вокруг были лишь мертвые и умирающие.
Щека была мокрой. Лид коснулся ее и лизнул руку. Солоноватый привкус остался на языке. Его ранили? Нет, это кто-то из противников поделился. Фехтовальщик стер кровь перчаткой и подошел к телохранителю-недоучке. Намотанный на предплечье плащ ему не помог. Фехтовальщик взял его и обтер свою шпагу. Очистив оружие от крови, он убрал клинок в ножны. Затем эскримеро вытащил из мертвеца свою дагу. Он тоже обтер ее и убрал.
Отбросив ненужный плащ, он двинулся прочь по темной улице. Его ботфорты чавкали по жидкой грязи.